В январе 1980 года Андрей Дмитриевич Сахаров был лишен всех правительственных наград СССР и выслан в город Горький. Мы решили разобраться, за что сослали великого русского ученого, и как ему жилось в закрытом городе.

Андрей Дмитриевич Сахаров.

Первые конфликты

В 40-х годах XX века Сахаров был убежден в жизненной необходимости разработки термоядерного оружия. Он считал эту работу важной для равновесия сил во всем мире.

Однако уже начиная с 1953 года общественно-политические взгляды ученого претерпели большие изменения. Продолжая участие в разработке и испытаниях термоядерного оружия, Андрей Дмитриевич острее осознавал, что это породит ещё больше проблем в обществе. В конце 50-х годов он активно начал выступать за прекращение или ограничение испытаний ядерного оружия. В связи с этим в 1961 году у Сахарова возник конфликт с Хрущевым, а в 1962 году – с министром среднего машиностроения Славкиным. Андрей Сахаров являлся одним из инициаторов заключения Московского договора о запрещении испытаний в трех средах (в атмосфере, воде и космосе).

Обучаясь в университете, великий ученый завалил экзамен по теории относительности. Правда, позже оценка была исправлена.

Круг вопросов, волновавших великого ученого постоянно расширялся. Уже с 66-го года Сахаров начал выступать в защиту репрессированных. У него стала появляться потребность в «достаточно развернутом, открытом и откровенном выступлении».

После статьи «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» на Андрея Дмитриевича обрушился шквал критики. Многие воспринимали его мысли как наивные. Хотя сам ученый в своей автобиографии писал:

Сейчас, спустя тринадцать лет, мне все же кажется, что многие повороты мировой и даже советской политики лежат в русле этих мыслей.

Защита прав человека

В начале 70-х годов защита прав человека, защита людей, ставших жертвой политической расправы, стали для академика первостепенными. Участие в Комитете прав человека было одним из выражений его позиции.

Когда за рубежом опубликовали статью «Размышления», то ученого сразу отстранили от секретных работ и лишили привилегии советской номенклатуры.

Дальше давление на Андрея Дмитриевича Сахарова только усиливалось.

Кругом нарастали репрессии, я больше о них узнавал

— написано в автобиографии.

Ученому постоянно приходилось «выступать в защиту кого-то». Также в эти годы он выступал по проблемам мира и разоружения, о сохранении среды обитания и о ядерной энергетике.

Ссылка 

С начала января 1980 года Андрей Дмитриевич и его жена Елена Боннэр чувствовали, что власти скоро выпишут им направление в дальние края или посадят. 

21 января у них в гостях был писатель Георгий Владимов с женой Наташей, обсуждали текст заявления Хельсинкской группы, осуждающей вторжение в Афганистан. Владимов пересказал слухи о том, что происходит в Афганистане, об обстоятельствах убийства Амина. Ближе к часу ночи Владимовы уехали. В два раздается звонок. Трубку берет Елена Георгиевна. В своих «Воспоминаниях» ученый пишет:

Звонил Владимов, очень встревоженный. Один из его друзей только что был на каком-то совещании или лекции для политинформаторов. Докладчик на этом совещании сказал, что принято решение о высылке Сахарова из Москвы и лишении его всех наград…

Хотя сам Сахаров связывал ссылку в Горький со своим выступлением против ввода советских войск в Афганистан, на самом деле это было не так. 

Еще в 1973 году Андропов высказывался о том, чтобы «решить проблему Сахарова».

Юрий Владимирович Андропов. Генеральный секретарь ЦК КПСС 12 ноября 1982 — 9 февраля 1984 года.

Следовало бы твердо заявить Сахарову, что если он не прекратит антисоветские выступления, то может лишиться звания академика и звания Героя Социалистического Труда (а это значит к тому же потерять и 800 рублей в месяц, которые он получает, ничего не делая). Как альтернативу Сахарову следовало бы сделать предложение поехать на работу в Новосибирск, Обнинск или какой-либо иной, режимный город, с тем чтобы помочь ему оторваться от враждебного окружения…

— из записки Андропова в ЦК КПСС.

В 1978 году на заседании Политбюро Леонид Ильич Брежнев обратился к коллегам по вышестоящему партийному органу:

На днях товарищ Андропов информировал меня о том, что Сахаров все больше распоясывается, ведет себя по-хулигански… Причины нашего сверхтерпеливого отношения к Сахарову известны. Но все же есть предел. Оставлять его выходки без реакции нельзя…

Леонид Ильич Брежнев, генеральный секретарь ЦК КПСС 8 апреля 1966 — 10 ноября 1982 года.

Прошло более двух лет, прежде чем власти определили: «предел нашего терпения» исчерпан, и последовала реакция: вон из Москвы!

Трижды высылали Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии, Нобелевского лауреата, конечно же, не хулиганство. Поводом стал Афганистан.

В декабре 1979 года Советский Союз, прикрываясь интернациональным долгом как щитом, ввел войска в соседнюю страну. Советскими спецназовцами убит глава государства Хафизулла Амин. Мир воспринимает военную акцию Советского Союза на территории соседнего государства как агрессию. Советская пропаганда подает вступление войск в Кабул как проявление братской помощи прогрессивным силам, а дивизии, вторгшиеся в Афганистан, указано считать ограниченным контингентом советских войск.

Горький

Сахарова и его супругу доставили в кирпичный дом по адресу: пр. Гагарина, 214. 

Это была просторная по советским меркам квартира (да и по нынешним тоже) — четыре комнаты.

Новое жилище ученого было обставлено казенной мебелью. В квартире не было ничего лишнего. 

Когда Андрей Дмитриевич и Елена Григорьевна вошли в квартиру, его жена воскликнула:

Моя мечта — дом мой, для меня, для моей семьи, то есть для нас с мужем, — неосуществима, как неосуществим рай на земле.

Сахаров с женой Еленой Георгиевной Боннэр.

Действительно, квартира поражала своей тоской и унынием. В ней было очень холодно, в прямом смысле этого слова, не более 12 градусов. 

Сам Горький на Сахарова и Боннэр также произвел тягостное впечатление. Дома на окраине, далеко неприглядные и летом, зимой становятся еще темнее, слепее, мрачнее. В воспоминаниях ссыльных супругов ни разу не упоминается нижегородский кремль, картинная галерея, хотя там есть что посмотреть.

Памятник великому ученому, который установлен в микрорайоне Щербинки, Нижний Новгород.

Из московского окна

Площадь Красная видна,

А из этого окошка

Только улица немножко,

Только мусор и г…о.

Лучше не смотреть в окно.

И гуляют топтуны —

Представители страны.

Эти стихи Елена Григорьевна писала в письме своей подруге из Ленинграда. Район, где стоял их дом, возвели на месте деревни Щербинки. У Сахарова в связи с этим тоже родились стихи:

На лике каменном державы,

Вперед идущей без заминки

Крутой дорогой гордой славы,

Есть незаметные Щербинки.

На следующий день после того как их доставили в Горький к Андрею Дмитриевичу и Боннэр пришел заместитель прокурора Горьковской области, чтобы сообщить условия пребывания в ссылке. Правила были просты: запрещено выходить и выезжать за пределы города, запрещено встречаться или иметь какую-либо связь с иностранными гражданами и с преступными элементами, обязан являться в управление МВД для регистрации.

Академик Гинзбург добился того, чтобы Андрей Дмитриевич оставался сотрудником отдела теоретической физики. Благодаря этому все семь лет ссылки ученого в Горький, на двери его кабинета висела табличка с фамилией академика.

На следующий день Боннэр решила обустроить их новое жилище. Они пошли в магазин купили письменный стол и настольные лампы. Теперь у Андрея Дмитриевича появилось рабочее место.

Елена Георгиевна выбрала ткань и сшила занавески на окна, приобрела кухонную утварь. Купила пеленки бумажные, чтобы затыкать окна, в щели дуло. Из первой поездки в Москву она вернулась с пишущей машинкой и села за перепечатку трудов Сахарова.

Ссыльных навещает Бэла Коваль, подруга Боннэр, у нее остались приятные впечатления от жилища:

Квартира приличная, непривычно большая, чистая. Елена Георгиевна успела вложить в нее душу. Она сказала: где мы — там и наш дом.

По началу с соседями по квартире супруги здоровались и даже заводили беседы, но это все быстро прекратилось, поскольку сотрудники КГБ провели с жителями дома разъяснительные мероприятия.

В 1969 году ученый пожертвовал все свои сбережения «Красному кресту», на строительство онкологического центра.

Горький в то время был голодным городом, как, впрочем, и остальные города Советского Союза, за исключением, быть может, Москвы, Ленинграда, столиц союзных республик. Ходил даже такой анекдот: академик Сахаров закончил голодовку, жители Горького все еще ее продолжают. Елена Георгиевна говорит, что за время ссылки она ни разу не видела мяса в свободной продаже. Вот чем, по свидетельству Боннэр, блистали торговые витрины:

Магазин продуктовый: всегда есть сахар, очень плохой чай, соль, какое-нибудь печенье, рис, растительное масло, несколько видов конфет, манная крупа, иногда другие крупы и макароны, но гречки не было за шесть лет ни разу. Сливочного масла нет, маргарин есть, иногда бывает сыр, почти всегда яйца…

Стоит отметить, что за время ссылки Сахаров и его жена неоднократно устраивали голодовку.

Первая голодовка продлилась 17 дней. Так они пытались добиться, чтобы Лизе Алексеевой, жене сына Елены Георгиевны, разрешили выехать к мужу в США. Система не могла простить, что Лизин муж был в стане империалистов.

На 13-ый день голодовки к ним в квартиру пришли 11 незнакомцев.

Академика и его жену вывели на улицу, рассадили по двум санитарным машинам и развезли по разным больницам, где они голодали ещё четыре дня. Уговорить Сахарова начать принимать пищу врачам не удалось. В итоге Лизе разрешили уехать к мужу.

В мае 1984 года Сахаров провёл вторую, 26-дневную голодовку в знак протеста против уголовного преследования Елены Боннэр.

Третья голодовка длилась 178 дней, с апреля по ноябрь 1985 года, за право Боннэр выехать за рубеж для операции на сердце. В течение этого времени Сахарова неоднократно госпитализировали, пытались насильно кормить, иногда это удавалось.

Андрей Дмитриевич после ссылки в Горький. Через два года после ссылки он был избран депутатом и принимал участие в разработке новой конституции.

Ссылку Сахарова и Боннэр прервала установка телефона в их квартире. На следующий день позвонил генсек Михаил Горбачёв и сказал:

Андрей Дмитриевич! Возвращайтесь!

Великий академик скончался 14 декабря 1989 года от внезапной остановки сердца. 

ЖУРНАЛИСТ: АННА САФОНОВА

БИЛЬД РЕДАКТОР: АНАСТАСИЯ ОМЕЛИНА

КОРРЕКТОР: ВЛАДИМИР АФАНАСЬЕВ